Посвящается моей названной сестричке Алене (она же Лена, она же Беллена, она же lenna12), музе-вдохновительнице, гениальному автору и просто прекрасному человеку…
Когда-то я начала цикл «Пепел Феникса», чтобы понять Бьянку, «узнать» ее, заглянуть ей в сердце, ведь этой героине так мало места отведено в сериале. Но по настоящему я смогла почувствовать эту пламенную душу, только прочитав твое «Сердце Феникса». Спасибо тебе за то, что ты у нас есть, Аленушка!
Яна-Фелиша

«Не буду говорить много слов и банальностей – они просто излишни, ведь самое главное – в сердце, то, что не выскажешь словами. Поэтому я и хочу посвятить этот рассказ своей музе, талантливейшей сестренке lenna12. Леночка, спасибо тебе за то, что ты есть, что ты рядом со мной, поддерживаешь и вдохновляешь меня... Просто спасибо за все. Я люблю тебя.
P.S. Огромное спасибо Фелише, замечательной подруге и моему соавтору за множество прекрасных минут, проведенных в асе, за чудесное произведение и нашу совместную работу, принесшую мне лишь положительные эмоции. Спасибо за все!»
Лена-Provocation

…Странно, когда-то я написала в соавторстве целый роман, но какое это на самом деле удивительное и неповторимое ощущение поняла только сейчас. Ленок, и тебе спасибо - это было незабываемо!
Яна-Фелиша



«Пепел Феникса: Огонь и Лёд (начало)»


Грань между любовью и ненавистью призрачней шепота…


Бушующая стихия надежно отгораживает затерявшуюся в горах хижину от внешнего мира. Струи дождя сплошной стеной встают за окном, и ночной мрак кажется еще непрогляднее, потерявшись на фоне грозового неба, черного, как душа Повелителя. Лишь молнии, слепящей паутиной рассекающие горизонт, нарушают общую картину, ибо в сердце Уайета, как мне известно, не проникает даже лучик света…
А в твое проникают, любовь моя?
Ну, скажи же что-нибудь! Опять ты молчишь, отгородившись от меня стеной не хуже той, что возвела снаружи сама природа. Лишь тонкие пальцы танцуют на струнах гитары, да пламя камина отражается в зеленых, как полынь глазах. И мне начинает казаться, что мы с Лео ошиблись, что все мои надежды – пустая иллюзия, а ты – образ, который я придумала сама, в похожей на безумие попытке вытеснить из сердца боль и заполнить пустоту в душе.
Я помню, как увидела тебя в первый раз – спустя почти год после моего появления при Дворе Повелителя. Стройная, по-эльфийски изящная фигура за троном Уайета – непривычный, явно диссонансный штрих. Простая черная одежда и алый, как кровь, мазок плаща за плечами. Длинные каштаново-золотистые волосы, забранные на спине в хвост, японский меч у левого бедра. Лицо… тонкие, по-детски мягкие черты и равнодушные зеленые глаза, полускрытые пушистыми ресницами. И это – знаменитый Черный Принц? Палач Фриско?! Боевой маг, по Силе сравнимый с самим Повелителем? Его родной брат и лучший ассасин, прозванный Ледяным Клинком Смерти… Идеальный убийца?… Мальчик?!!!
Не меня одну изумил тогда твой облик, ибо мало кто из придворных видел тебя воочию. Если бы не приказ Уайета, которому в голову ударила очередная блажь, ты бы и в тот раз проигнорировал приглашение на прием. В отличие от остальных приближенных Повелителя ты не баловал своим обществом светские мероприятия и уж тем более частные вечеринки любимого брата, на которых творилось такое, что у меня до сих пор кровь стынет в жилах. Но вовсе не из высокомерия или ретроградства, как считали многие. Сейчас я иногда задумываюсь, а знал ли ты о них вообще? Или просто делал вид, что не знаешь, стараясь даже не думать об этом… Спрашивать бесполезно. Ты все равно не ответишь, ибо все разговоры о Уайете и его действиях для тебя – табу. Похоже, ты даже в мыслях не можешь осуждать своего брата, с какой-то одержимостью, как за соломинку, цепляясь за свою безоговорочную веру в него и нерушимую преданность. Не в том ли причина, что ты все прекрасно видишь и понимаешь, любовь моя, но страх, отчаянный, всепоглощающий страх мешает признаться в этом даже самому себе? Потому что ты знаешь, что если сделаешь это, твой мир рухнет! Разлетится на мелкие осколки, осыплется пеплом к твоим ногам. Невыносимо тяжело, почти невозможно порой бывает признать свою ошибку, особенно если она, эта ошибка привела к гибели тысяч людей. Бессмысленной, как оказалось, гибели...
…Мы построим лучший мир, говорил старший брат зеленоглазому мальчишке-подростку. Любимый, обожаемый старший брат, защитник и опора, пример во всем. После смерти матери и отчима – единственный, не считая деда, близкий человек на всем свете. У тетки своя жизнь, семья и работа, и ей совсем не до убитого горем племянника. В конце концов, у мальчика есть родной отец. Отец… папа… Для младшего, зачатого по слепой случайности сына это вообще довольно абстрактное понятие. У ответственного за судьбы всего мира Старейшины совсем не остается времени на детей, тем более, что их мать вышла замуж за смертного, и частые появления ангела в доме, где магия – персона нон-грата, кажутся несколько неуместными. Хорошо еще, что ему удается хоть немного влиять на воспитание первенца и любимца…
А потом умирает еще и дед, и тогда замкнутому, странному даже по меркам магов пятнадцатилетнему мальчишке, и без того переживающему полный комплект подростковых проблем, кажется, что жизнь кончена. Морская бездна, уже давно притягивающая взгляд с вершины «Золотых Ворот», сегодня так и манит темным и холодным покоем вечности… Но яркая вспышка пламени вдруг разгоняет окружающий мрак. Брат. Уайет. Сначала он что-то кричит и яростно трясет за плечи, бьет по щекам. А потом вдруг прижимает к груди, согревая своим теплом, и болезненно-леденящая пустота внутри тает, сжимается, превращаясь в крошечный осколок льда, лишь чуть-чуть холодящий сердце. Он не один… Мы изменим все это, шепчет мальчику брат, и голос его, поначалу успокаивающий и терпеливый, медленно набирает силу, пронизанную нотками фанатизма и непонятной, всепоглощающей жаждой. Мы построим новый мир, где не будет ни войн, ни голода, ни преступности. Ни проклятых террористов, взорвавших самолет мамы и Грега!!! Ни будет дурацких правил, запрещающих Хранителям лечить смертных, и никто больше не умрет от рака, который так легко исцелить. Власть самодовольных, помешанных на контроле Старейшин закончится, и отец сможет спокойно вернуться в лоно семьи... Придет конец этому вечному конфликту Добра со Злом, лишивших нашу мать любимых сестер, все демоны и другие Силы Тьму примут наши правила или будут уничтожены… Аватары были правы, когда хотели раз и навсегда покончить с этой бесконечной борьбой, но они выбрали неверный путь. Новый мир, воплощение порядка, не утопия, но чтобы создать его нельзя ограничиваться полумерами. Но ты должен знать, что и люди, и волшебники воспротивятся переменам, такова природа всех разумных существ – изо всех сил цепляться за старое. Наше светлое будущее придется ковать мечом и магией! Невозможно построить новый мир, не разрушив старый… нельзя покарать зло, не пролив крови, пусть даже и невинной… Si vis pacem para bellum, брат! (прим.автора: хочешь мира, готовься к войне) Иного выхода нет!!! Понимаешь?… Ты веришь мне, Крис, малыш?!

Разве за этим живешь ты на свете?
Разве доволен ты этой страной?
Спроси у себя: чтобы мог я ответить.
Идем со мной…
Хочешь и счастья, и радости в жизни?
Хочешь сражаться с открытой спиной,
Страх твой всего лишь полуночный призрак.
Идем со мной…

Он верил. Потому что лихорадка, сжигавшая Уайета, захватила и его. Верил, потому что у него просто не было иного выхода. Чтобы не сойти с ума! Ребенку, чью неокрепшую душу, судьба бросила под нож, нужна была цель, чтобы выжить. И тогда Крис взял в руки меч и поднял на щит верность брату и его идеалам. И даже когда мечты Уайета, быть может, поначалу и впрямь думавшего о всеобщем благе, превратились в банальную жажду власти ради самой власти, он не отступил. Он не понимал или не желал понимать, что будущее, ради которого он сражается – иллюзия, а ужасы, творящиеся вокруг, этот Ад на Земле, и есть тот новый мир, которого так жаждал его брат. Не хотел верить. Не хотел смирится… Потому что боялся, что потеряв смысл жизни на этот раз, уже не поднимется!
И все-таки что-то надломилось в его душе. Предательство Уайета, растоптавшего собственные идеалы, убило последнюю надежду и лишило веры. Уже не человек упрямо продолжал идти по намеченному пути – призрак. Сердце, уставшее от одиночества, сковал вечный холод, и оно превратилось в незнающий боли осколок льда. Сколько в его действиях было прежнего стремления к великой цели, а сколько - слепого, почти автоматического подчинения приказам, сейчас не смог бы ответить, наверно, даже сам Крис. Теперь он уже не мог измениться, даже если бы и захотел. Но он не хотел. Просто потому, что не видел ничего, что бы было способно поколебать холодное равнодушие, в которое он завернулся, точно в броню. До встречи со мной… не видел. А может, первой ласточкой встала встреча с отцом, которого Крис три года считал мертвым?
Я слушаю твою исповедь, и все внутри переворачивается от боли. Что сделала с нами жизнь… Бесконечная вереница потерь, оставляющих на сердце незаживающие раны, жестокость и кровопролития, одевающие его ледяной броней. Будь она проклята, эта война, где жертвы становятся палачами, благородные - подлецами, отцы и дети превращаются в заклятых врагов. И даже любовь, самое светлое и прекрасное чувство, порой толкает нас на предательство.
Разве еще полгода назад я могла представить, что полюблю того, в чье сердце мне предстояло вонзить отравленный смертоносной магией нож?...
Откровенность за откровенность, любовь моя? Прости, но сейчас я не могу рассказать тебе всего. Не потому, что не хочу или боюсь, что ты убьешь меня, узнав правду. Теперь никто не убедит меня, что ты на это не способен, даже Гидеон. Да и завтра утром, когда кровавый рассвет зальет горизонт, ты все равно обо всем узнаешь. Но я не хочу терять эту ночь… быть может, последнюю для нас двоих.
Поэтому я молчу, и ты снова замыкаешься в себе, выстраивая между нами стену… А ведь еще совсем недавно ты был другим! Не холодным клинком, живым олицетворением Ледяного Меча, что даже сейчас лежит рядом с тобой, касаясь рукоятью бедра, и не Черным Принцем, проклятым и проклинаемым, кровавым Палачом Фриско… Ты был просто Крисом, моим Крисом, мужчиной, покорившим огненное сердце Феникса. Ты улыбался, глядя на мой силуэт, обрисованный в проеме окна трепещущим светом камина, и твои глаза больше не походили на осколки льда. Лениво пели струны гитары, а когда прочертившая небо молния вдруг вырвала из мрака развалины старого ирландского замка на холме, в музыку внезапно влился и твой голос:


Кто измерит мой путь, кто изменит мой рок,
Что начертан мне древним холодным мечом?
Я блуждаю всю жизнь в лабиринте дорог,
И ношу смерть за правым плечом.
Каждый день новый бой, каждый день старый страх,
И с тропинки судьбы не свернуть.
Но я вернусь домой в старый замок в горах,
Когда будет окончен мой путь.

Ни за знамя, ни герб, ни за список побед,
Не поймешь, где искусство, а где ремесло.
Семь шагов через страх, семь шагов через бред,
Коль остался в живых – повезло.
Пусть сгорает судьба в ритуальных кострах,
Пусть у мира меняется суть.
Но я вернусь домой в старый замок в горах,
Когда будет окончен мой путь.

Не обманешь судьбу и не купишь любовь
Ни за жизнь, ни за смерть, ни за горсть серебра.
И холодная сталь ляжет под ноги вновь
Равновесием зла и добра.
И когда надоест мне со смертью играть,
Жизнь отпустит меня отдохнуть.
Но я вернусь домой в старый замок в горах,
Когда будет окончен мой путь.


-Ты, правда, хочешь поселиться в этом месте? – спрашиваю я, не отводя взгляда от скрытых во мраке руин, - Я имею в виду, когда все закончится.
-Мне нравится это место, - ты склоняешь голову, любуясь игрой пламени на лакированной поверхности гитары, и не видишь, как вспыхивает в одной из уцелевших башен едва заметный сигнальный огонек, - Отстроить замок не так уж и трудно. Здесь очень красиво и спокойно. Никто нам с тобой не помешает… Ты ведь не откажешься когда-нибудь войти хозяйкой в мой дом?
В твоем голосе звучит напряженное ожидание. Я отворачиваюсь от окна, ведь все что хотела, я уже увидела, и всматриваюсь в тревожные зеленые глаза. Ты ждешь ответа, а я не знаю, что сказать. Правда уничтожит тебя, а ложь… ее и так было слишком много между нами. Поэтому я молчу. И тогда начинаешь говорить ты! Отчаянно, горячо, сбивчиво, то глотая слова, когда эмоции обгоняют мысли, то замолкая, не в силах выразить, что у тебя на сердце. Как будто прорывает плотину! О, твоя душа отнюдь не была мертва, как ты пытался убедить всех вокруг и, в особенности, себя самого. Все те чувства, что ты упорно душил на протяжении нескольких лет, сейчас прорываются наружу разрушительным потоком. Ты говоришь тихо, но все равно твои слова звучат, словно крик… Мы построим новый, мир, лучший мир… Земля, умывшаяся к крови… Это и есть твой рай, Уайет?!
Ты говоришь и говоришь. Доверие. Полное, безоглядное. И искренность… Но я не могу ответить тебе тем же, и ты замолкаешь, вновь прячась в своей раковине. А мое сердце плачет. Ведь завтра ты узнаешь правду, и это убьет тебя вернее, чем удар атами в спину… Который я так и не смогла нанести!
И все-таки сегодня последняя ночь. Ее не должны отравить пустые сомнения и тайные замыслы. Ненависть, месть и расплата остаются по ту сторону грозы… Маленькая хижина у подножия разрушенного замка, безумство стихии за окном, и пламя камина, мерцающее в твоих глазах – все это принадлежит только мне. Сейчас. Единым движением я преодолеваю расстояние между нами, сбрасывая с плеч одежду. Вынимаю из твоих застывших пальцев гитару. Ночь – время для любви, а рассвет, несущий с собой чью-то смерть, еще так далеко. Наши руки и губы сплетаются, сплавляя воедино пылающие тела, и пушистая шкура грифона, брошенная у камина, принимает нас в свои ласковые объятия…

А губы шепчут: ближе, ближе, это не сон!
Любовь обжигает нас, как лед и огонь.

…Алый рассвет, проникая даже сквозь задернутые занавеси, заливает комнату солнечными лучами, и на белых простынях они почему-то кажутся пятнами свежей крови. Дурной знак! Чья смерть ходит рядом, Крис? Твоя… моя… Черного Принца, такого уязвимого в своей первой истинной любви, или ведьмы-феникса, снова готовой пойти на предательство – обмануть своих союзников из Сопротивления, как однажды уже сделала это с Темным Владыкой…
О, мой план был почти идеален! Покончить, наконец, с Черным Принцем и нанести тем самым власти Уайета сокрушительный удар – это ли не лучшее доказательство моей преданности повстанцам?! Я полагала, что справлюсь – влюбленный мужчина не ждет от своей избранницы предательства, особенно, если он настолько неискушен в сердечных делах, как ты. Я считала себя лучшей, и не без оснований. Как же, гордость Клана! Пропитанный смертоносной магией атами ждал своего часа, готовый в нужный момент появиться в моей руке, но сначала нужно было подобраться к тебе поближе. Я не хотела закончить, как мои предшественники, не сумевшие даже пробиться сквозь твои щиты. Пришлось действовать исподволь, используя женские чары – опутать тебя своими сетями, приворожить, дожидаясь пока ты сам пустишь меня в свою душу, начнешь доверять, не опасаясь удара в спину… и вот тогда-то его нанести!
Кинжал уже жег мою руку, смертоносное лезвие было занесено над спящим в моих объятиях юношей…
Но предательские пальцы разжались, выпуская атами, а губы сами, против воли, вновь коснулись твоих, ловя сладкое сонное дыхание.
Я не смогла!
Спи, любовь моя, я никому не позволю причинить тебе вред…
И пусть на твоих руках кровь миллионов! А кто в наше время без греха? Я тоже убивала, пока служила Уайету… Пусть теперь я на стороне Света, а твоя душа все еще окутана кровавым маревом Тьмы. Один мудрый человек сказал когда-то – там, где начинается любовь, заканчиваются Свет и Тьма!
Даже думать не хочу, что наговорит мне при встрече глава подпольщиков, этот недобитый Старейшина Гидеон! Он вообще мастер толкать речи – о всеобщем благе, о меньшем из зол и неизбежности жертв… Если подумать, кого-то мне это здорово напоминает. Кто вообще дал ему право решать? Как там любит говорить Повелитель – vim vi repellere licet (прим.автора: насилие разрешается отражать насилием)? А чем тогда МЫ лучше ЕГО?...
В Бездну Гидеона с его планами! Лео был прав – любовь спасет мир. Если ты способен забыть о своей безоговорочной, на грани обожествления преданности брату и позволить отцу бежать из дворцовых казематов, значит, еще не все потеряно. Тебя еще можно спасти! Жаль, что раньше я не слишком прислушивалась к словам белокурого Старейшины… И не была с ним честна! Гидеон дал Лео понять, что моя задача достучаться до твоего сердца, растопить сковавший его черный лед… А не пронзить, как было задумано, кинжалом!!! Я знала это, но поддержала обман и ничего не сказала – отец Повелителя и Черного Принца слишком ценный союзник, чтобы терять его из-за подобных недопониманий.
Но больше я молчать не буду! Хватит!!!
В последний раз коснувшись твоих губ, я переношусь в развалины замка на холме. Туда, где ждет моего отчета Гидеон… Хорошо бы и Лео был там. Пора расставить все точки над «i».
Ни мне, ни Старейшине невдомек, что в эту самую секунду в Тронном зале своего Дворца Уайет слушает доклад шпиона…


* * *
-Милорд?
Невысокий, щуплый человечек поспешно опустился на одно колено, отводя глаза под тяжелым взором Повелителя Тьмы. Один из информаторов Черного Принца… Уайет надменно кивнул, разрешая просителю говорить.
-Я пришел поделиться очень важной информацией, – голос человека срывался, то ли от страха, то ли от благоговения. – Это касается Вашего брата... К нему я с этими сведениями идти не посмел, испугался…
Повелитель ничем не выдал свою заинтересованность, лишь иронически хмыкнул, изогнув бровь. Эти людишки... Они всегда считают себя центром Вселенной, как смешно смотреть на их старания угодить... Углубившись в свои мысли, Уайет невольно отвлекся и пропустил самое начало, но знакомое имя, скользнувшее в рассказе, быстро вернуло его к реальности.
А потом ему расхотелось смеяться...
-Безумец! Что ты несешь?!
Повелитель резко вскочил и в два шага покрыл расстояние между Троном и распростертым на полу доносчиком. Тонкие, сильные пальцы сошлись на его горле в телекинетическом захвате, воздух вокруг завернулся в мертвую петлю. Человек захрипел, тщетно пытаясь вдохнуть. Уайет прикусил губу до крови. Бьянка убьет Криса... Не может быть! Это невероятно, но... Он просканировал доносчика, а под таким ментальным прессом лгать невозможно. Значит лукавая Феникс – предательница, и возможно в эту секунду Крис истекает кровью под ее кинжалом. Этого нельзя допустить!!!
Уайет прищурился и разжал пальцы. Человек упал ничком на пол, кашляя и задыхаясь.
-Вот это информация. Век не забуду, – Повелитель почти выплевывал слова. – Ах, награду тебе?... А не пошел бы ты в Ад! – легкий взмах ладонью, поворот запястья, и доносчик вспыхнул, словно живой факел. Уайет, не желая лицезреть кучку пепла на полу, уже направлялся к дверям. К чертям таинство личной жизни! Он спасет брата, даже если для этого придется в очередной раз разбить ему сердце и снова обречь на одиночество! Страх ледяными клещами стиснул грудь Повелителя – только бы не оказалось слишком поздно...
Через мгновение чернильно-синий свет перемещения озарил полуразрушенное крыльцо маленькой, затерянной в горах хижины. Наверное, немногие сейчас узнали бы в появившемся там человеке беспощадного убийцу миллионов невинных – искаженное волнением лицо, сведенные брови, руки судорожно сжатые в кулаки... Ах, Уайет, для тебя по-прежнему семья – святое, и ты готов разрушить мир, камня на камне не оставить от Вселенной, лишь бы не случилось непоправимого...
Резкий взмах ладонью, и дверь с оглушительным треском впечатывается в противоположную стенку. Повелитель не утруждал себя ненужными любезностями, врываясь в убежище младшего брата. Он ожидал увидеть все что угодно – кровь на белой простыне, неподвижное тело, остекленевшие глаза, глядящие в никуда, плотоядную улыбку Феникса, погружающего руку в грудь тому, кого называла любимым, выпивающую силы до капли... В ладони уже вспухал чудовищный огненный шар – после такого ты не воскреснешь, Бьянка... А если и восстанешь из пепла, то умрешь – снова и снова... Но, застыв посредине комнаты и обводя ее непонимающим взглядом, Повелитель никак не поверить в то, что видит. Его взору открылась безмятежная картина – солнечный свет проникает сквозь неплотно задернутые шторы, ложится пятнами на кровать, где сонно жмурится Крис...
-Господи! Брат! – сердце замерло, потом сделало кульбит и застучало быстро-быстро, и Уайет не помня себя от радости, бросился к Крису.
Счастье, чистое и такое светлое, затопило его душу – брат жив, жив! И неважно, что Крис сейчас подпрыгнул от неожиданности, громко выругался, подтягивая простынь к носу, закрывая даже алеющие, точно маков цвет, щеки. Уайет не слышал потока слов, которым его осыпал обозленный вторжением брат, он просто летел к нему, как на крыльях... Крис замолчал, обрывая свою пламенную речь на полуслове, когда гордый Повелитель опустился на колени перед ним и прожег его душу странным взглядом – глаза в глаза... Расплавленное серебро и мятный лед... Нет, это просто сон – с той памятной ночи на вершине «Золотых Ворот» Уайет ни разу не смотрел так, словно он, Крис, для него дороже всего на свете.
Уайет, что же ты делаешь? Встань, поднимись с колен, ты же жестокий, беспощадный убийца, ты же Повелитель Тьмы, ты же...
-Братишка! – голос срывается от тревоги, а глаза будто просят, молят, заклинают... И сердце переворачивается в груди, рождая странное, давно забытое чувство единения. Будто теперь они не Великий Владыка и Черный Принц, а просто одна семья, – Я так боялся... Потерять тебя!
Услышав этот низкий, хриплый голос, говорящий слова, значения которых Крис пока не понимал, он, не раздумывая, кинулся к Уайету, поднимая с колен, обнимая брата, успокаивая вздымающуюся от волнения могучую грудь. Солнце осветило эту трогательную картину – два брата, не в силах разжать объятия – они впервые были вместе за долгие годы. Ведь прежде, несмотря на всю преданность Криса, между ними стояла стена, почти разбившая кровные узы родства. Но нерассуждающая братская любовь смоет все преграды, все наносное, когда-нибудь преподнеся им в дар невероятное счастье – семью...
Правда? Я так надеюсь...
Уайет буквально впитывал каждую черточку Криса в неофициальной обстановке – вот он трет сонные глаза, сияющие как изумруды на солнце, вот он дергает непокорную прядку челки, сдувая ее с ресниц, неуклюже собирает в хвост длинные растрепанные волосы, жмурится и зевает, глядя на часы.
-Кстати, а что случилось? Что за пожар? Ты так на меня набросился, я уж перепугался – мало ли, вдруг грозный Повелитель разум потерял!
В голосе Криса явственно слышатся саркастичные нотки, но Уайет лишь грустно улыбнулся в ответ:
-Давай ты сначала набросишь на себя что-то... А потом поговорим. Серьезно.
Повелитель Тьмы резко отвернулся и подошел к окну, чтобы взять себя в руки. Вот это встряска для нервов... А тут еще этот паршивец издевается. Гнев привычной, удушливой волной начал подниматься в душе, грозя похоронить под собой все доброе, что он испытывал к Крису. Что ж, все возвращается на круги своя...
А Черный Принц, тем временем чувствуя, что не на шутку задел Уайета, виновато засопел и прижал к горящим щекам ладони. Вечно он умудряется все испортить!
-Выйдем наружу?
Крис осторожно дотронулся до плеча брата, обтянутого черной футболкой. Уайет дернулся, освобождаясь от этого робкого прикосновения, отвергая и несмелую попытку примирения. Между ними вновь стала прозрачная ледяная стена, которую были не в силах сокрушить оба брата.
-Не стоит… Можно поговорить и здесь.

Сказка - не больно,
Реальность страшней.
Так нас учили про все забывать.
Мы проходили по миру людей,
Их же учили, как нас убивать...

Быстро темнеющее небо затягивалось грозовыми тучами. Надвигалась очередная буря... Воздух трещал, искрил от статического электричества, от напряжения, сгустившегося в маленькой хижине. Крис опустился на край постели, не сводя острого взгляда с брата, бесцельно стоящего у окна. Повелитель собирался с мыслями... Не так то просто будет разбить веру младшенького в хрустальную сказку под названьем «любовь». Он возвел Бьянку в ранг святых, а она отплатила черной неблагодарностью. Феникс чер-р-ртов...
Уайет скрипнул зубами и бросил первую фразу, покатившуюся по оглушительной тишине комнаты, прозвучав ударом плети:
-Твоя Бьянка… она не та, за кого себя выдает!
Крис прищурился и сверкнул глазами, готовый биться за свою любимую не на жизнь, а на смерть:
-Не хочу даже слышать твой воспаленный бред...
-Еще скажи, что это вранье! – резко развернулся Уайет, оказавшись лицом к лицу с разгневанным братом. – Выхвати свой знаменитый клинок и пронзи мое лживое сердце.
-Скорее я просто вытрясу из тебя душу, Повелитель! – судорожно сжимая кулаки, почти прокричал… нет, уже не Крис – Черный Принц, Ледяной Клинок Смерти.
Но вопреки ослепляющей ярости, звучавшей в его голосе, где-то внутри поселился холодный, липкий страх – недавние воспоминания не давали покоя. Стал бы Уайет врываться на рассвете, с обнаженным мечом и сумасшедшими глазами... Стал бы он обнимать его, впервые за долгие-долгие годы, и твердить о потере... Вот и сейчас, его глаза цвета стали, были непривычно печальны и грустны.
Тяжелый вздох вырвался из груди Повелителя Тьмы:
-Ко мне сегодня заявился странный доносчик, твой собственный шпион, между прочим, и сообщил, что мой младший брат погибнет сегодня, от руки Феникса, перешедшей на сторону Света... Идиотизм, правда? Я просканировал его сто раз, и только убедившись, что он сказал правду, помчался к тебе, забыв обо всем на свете – условностях, холоде в наших отношениях, вежливости...
Крис побледнел и схватился за подоконник так, что костяшки пальцев побелели.
-Я... не... верю... - с усилием проговорил он, качая головой.
А память безжалостно подбрасывала новые и новые доказательства предательства той, кого он любит больше жизни. Или любил?.. Нет, нет, Черный Принц до сих пор не мог осознать, что большие черные глаза, два солнца, сияющих только для него, хладнокровно лгали...
-Прости меня, брат... – Уайет взял его леденеющие пальцы в свои широкие, теплые ладони, а Крис закрыл глаза, понимая, что никогда не спасется от этой боли, от холода, навек сковавшего его душу. Хрупкий, ранимый цветок доверия, родившийся из страсти к бессмертной ведьме-феникс, увял, покрывшись знакомым до боли льдом реальности. А любовь умерла, сгорела, вспыхнув ярким пламенем, чтобы осыпаться серым пеплом разлуки.

В пальцах не слезы, а просто роса...
Боль - это черное пламя небес.
Вот и находит свой камень коса,
Память - слепого бессмертия месть.

Огненные блики сияли, разрывая черный бархат небес, освещая всполохами комнату. На полу, скорчившись от невыносимой боли, разрывающей все внутри, сидел хрупкий юноша, уронивший голову на руки. Его плечи вздрагивали от сдерживаемых рыданий. А рядом был он... Не Повелитель, нет. Просто старший брат, на чьем лице можно было прочитать сострадание, желание помочь, защитить. Он неумело обнимал Криса и шептал всякие глупости, пытаясь успокоить, или хотя бы отвлечь.
-Все наладится, малыш, я обещаю... Мы найдем ее, правда. И она будет твоей. Любой ценой. Я ее хоть в наручниках, хоть в баночке ее пепел притащу – тебе...
-А может, этот доносчик ошибся? Говорят, что в мире у всех есть свой двойник... Черт. Ерунду я говорю, извини...
-Ну, хватит, слышишь? Она не стоит этого. Довольно. Я убью ее. Так, что она не воскреснет. Тварь этакая...
Крис резко поднял голову, еще находясь в теплом коконе рук Уайета. Тот зашипел от боли, потирая подбородок после соприкосновения с макушкой брата.
-Нет!
-Что, нет? – раздраженно осведомился Повелитель, осторожно шевеля челюстью.
-Не надо больше проливать кровь. Снова смерть, снова боль, снова крики невинных... – прошептал Черный Принц, касаясь пальцами висков и закрывая глаза, – Я ненавижу то, что мы сотворили с этим миром… То, что ты сделал со мной! Раньше я думал, что ненавижу тебя... Но сейчас...
Его голос сорвался. Уайет хранил молчание, глядя на брата, что подошел к окну и уставился невидящим взглядом вдаль.
-Сейчас мой мир лежит в руинах… – негромко продолжил Крис, справившись с приступом тоски, терзающей душу. – Уайет, я не понимаю, за что это нам? Почему мы вечно одни? Почему-у... – застонал он, и Повелитель изо всех сил треснул кулаком по кирпичной стенке камина. Обломки брызнули во все стороны.
Осколки, окрашенные кровью...
-Ну что ты делаешь? Как маленький! – не на шутку всполошился Крис, мгновенно оказавшись рядом с братом. Легчайшее прикосновенье, золотистый свет... Уайет зажмурился, вдруг вспомнив маму, ощущая непрошенную влагу на ресницах. Сам Крис никогда не умел исцелять, а он утратил это Дар, став Повелителем. Но вот вместе…
- Мы – семья! – выдохнул Повелитель, притягивая брата к себе, осознавая, что он – это все, что у него осталось. На паркете валялись куски кирпича – такие похожие на останки их некогда большой и дружной семьи, сейчас состоящей из единственного брата, стремящегося отомстить любимой, предавшей его. Уайету еще долго слышались его негромкие слова, а сердце жег жестокий блеск изумрудных глаз:
-Это – моя вендетта, брат...


* * *

Крис... Я закрываю глаза, и перед внутренним взором, как наяву, встает твой облик – темные, взъерошенные волосы, в которых играет солнце, отбрасывая закатные блики, рисуя нимб... глаза цвета океанских глубин... они смотрят мне прямо в душу, читая мои мысли, затаенные желания, чтобы потом исполнить мечты...
Сердце мое... Сейчас я мечтаю только об одном – чтобы наша любовь не стала ненавистью. Но я уже знаю, что эти мечты – ложь. Ты не прощаешь предательства... А я не вынесу осуждающего взгляда, ранящего меня, словно осколками мятного льда. Я умру.
Жизнь моя... Или смерть? Мы не увидимся больше – это я знаю точно. К счастью ли, к горю... Но я ни о чем не жалею. Пускай, меня казнят, как отступницу, ведь это не страшно – ощутить в пронзенной красным деревом груди холод. Гораздо страшней жить, каждое мгновение думать, где ты, как ты, не пал ли жертвою коварных интриг, не стал ли разменной пешкой в жестоких играх Света и Тьмы.
Любовь моя… Со мной всегда останутся воспоминания о тех драгоценных секундах, что мы разделили с тобой вдвоем. И если судьба будет ко мне милостива, я проживу еще долгие-долгие годы, и в бесконечные зимние вечера, когда снег будет засыпать мир, я спрячусь в своем логове, словно дикий зверь, буду растравлять никогда не заживающие раны. Я буду мечтать... И небрежно перебирать, играть нитью жемчужной – памяти, смакуя любой момент, ставший для меня сокровищем. Но я не хочу об этом думать, нет, нет, слишком больно... И ногти вонзаются в ладонь, а из груди вырывается жалобный стон – это душа моя рвется к тебе, в Божественные Небеса, но, разбиваясь о непреодолимую стену предательства и лжи, снова падает вниз. В пропасть. В бездну, где я буду вечно проходить все круги моего, личного ада...

Сердце мое, ты сегодня почти не болишь.
Помни, что было разбито – то не разобьется.
В сером тумане рождается новый рассвет.
Сердце мое, отчего в мире холод и тишь?
Веришь ли ты в то, что он никогда не вернется?..
Сердце мое – не давай мне ответ.

Вздыхая, я возвращаюсь к реальности. В развалины замка, где мечется среди давно рухнувших колонн закутанный в темную мантию, нервный мужчина. Снова и снова наматывает круги по усыпанному обломками грязному полу, обрушивая на мою повинную голову громы и молнии, бушующие в потемневших от времени стенах:
-Предательница! Как ты могла? Он же враг, а ты... Правильно говорят – черного ворона не отмыть добела. Тьма тянется к Тьме, неправда ли, Бьянка? Ну ничего, я предусмотрел и такой вариант…
Гидеон разит наповал, но его оскорбления уже не ранят... Ведь в чем-то Старейшина прав – я вступила в одну и ту же реку дважды. Феникс, тянущийся к Свету, в итоге предал его же, пав жертвой пламенной любви, от которой остался только пепел... Мы не увидимся больше, родной, ты возненавидишь меня, но так будет лучше... Лучше для всех.
Погруженная в свои горькие размышления, я не вижу серебристо-алого сияния в углу полутемного зала и даже не сразу замечаю, как в ладони Магистра появляется изящный деревянный кинжал.
-Бьянка!!!
До боли знакомый голос... Крис, сердце мое, что ты здесь делаешь?! Откуда знаешь?! И что означает этот неприятный холодок, пробежавший по спине, почему мне хочется стряхнуть с плеч пальцы Гидеона, вдруг сжавшиеся в стальной хватке. Я четко ощущаю кинжал, упирающийся мне между лопаток, и хочу рассмеяться Старейшине в лицо – что за идиотские шутки? Феникса не берет сталь, это не обманет Криса... Но я вижу перед собой лишь глаза любимого – расширившиеся от ужаса зрачки, и не успеваю испугаться сама, услышав вкрадчивый голос Гидеона:
-Добро пожаловать, Черный Принц! Похоже, твой горе-шпион все же доставил информацию о предателе по нужному адресу… Так, Бьянка, спокойно! Разве тебя мама не учила в детстве опасаться изделий из красного дерева?
Я стискиваю зубы от злости и бессилья – Феникс не восстанет из пепла после смертельной раны, нанесенной кинжалом из красного дерева, и проклятый Старейшина это прекрасно знает. Кажется, ему доставляет извращенное удовольствие наказывать меня и Криса одновременно.
-Ловушка... – срывается с внезапно пересохших губ.
Так вот что Гидеон имел в виду, говоря, что предусмотрел мое предательство! Никогда не думала, что этот Старейшина так ловок, так лукав, изворотлив, будто огромный паук. А мы – только красивые, предсказуемые бабочки, летящие прямо на пламя свечи, сгорающие от любви, умирающие и воскресающие. Мы бьемся, стараясь разорвать этот порочный круг, обрести свободу, но тщетно... Итог все равно один – мы снова и снова запутываемся в хитросплетениях его паутины.
Так чья же все-таки смерть ходит рядом, Крис? Твоя… моя… или тех, кто, как оказалось, ждал тебя в развалинах замка? Их много, умелых бойцов и сильнейших магов Сопротивления, тех, кого Уайет и его прихвостни именуют мятежниками, а все остальные – освободителями. Я знаю, ты одолеешь всех. И они это знают. Но все равно готовы принести себя в жертву, ведь даже тебе, чтобы уничтожить их всех, придется выложиться до конца, а значит, у Гидеона, сильнейшего из подпольщиков, будет реальный шанс покончить, наконец, с Черным Принцем и нанести тем самым Уайету удар, от которого он уже не оправится. Куда вернее кинжала в спину, тем более, что подобные попытки уже не раз предпринимались, но вы с братом все еще живы, а вот участь виновников покушений была очень и очень незавидной…
О, Крис, любовь моя, неужели ты не понимал, что направляешься прямиком в ловушку? Тогда почему пришел за мной? Ведь для нас двоих все равно уже слишком поздно…И всегда было…

Послушай, не рвись в огонь,
Ты меня не сможешь помочь.
На зов протянув ладонь,
Глаза мне закроет ночь.
Смотри, дорога клинком
Из утра в полночь легла,
И я по ней босиком
В другую сказку ушла…

Звон стали, серебристых мечей и кинжалов - Черный Принц танцует смертельный танец под эту музыку битвы, легко выгибаясь, уклоняясь от пульсаров, расцвечивающих темноту замка огненными цветками! Они вспыхивают в миллиметрах от твоего тела, гибкого, быстрого и прекрасного, словно у дикого кота, беснующегося в кольце охотников, с грохотом взрываются в воздухе, остаются темными пятнами на каменных стенах... А ты все танцуешь, и неважно, что врагов слишком много, неважно, что душа рыдает кровавыми слезами, когда Ледяной Клинок пронзает беззащитную грудь тех, кого в детстве ты называл друзьями, с кем играл на переменах в Школе Магии, с кем пропадал на вечеринках, в кого влюблялся и кому завидовал... Крис, ты сам еще этого не знаешь, но я-то отчетливо вижу - ты больше не принадлежишь Тьме… хотя и Свет пока не может назвать тебя своим. Сейчас ты сражаешься за пределами Добра и Зла, зная только одно – выжить... любой ценой. Выжить, сбежать, вытащить меня… Ведь должна же я рассказать тебе правду – все, насчет предательства, неудавшегося убийства, нашей любви, которая, увы, оказалась не из категории вечной... Должна…
Но врагов, их слишком много даже для Черного Принца, а я ничем не могу тебе помочь, бессмертная, несгибаемая Феникс, оказавшаяся в плену, не в силах даже умереть, чтобы сгореть и воскреснуть пламенной птицей – уже на свободе. Секундное замешательство после твоего появления, красное дерево у горла – и все, стреножена, окольцована, скована. Гидеон крепко держит меня за цепочку, что блокирует любую, даже самую низшую магию… А вокруг кипит бой, кровь льется рекою, заставляя меня закрывать глаза, вновь и вновь вздрагивая от страха, и вспоминать слова древних молитв – что угодно, лишь бы удары, предназначавшийся тебе, сердце мое, в который раз прошли стороной. Но ведь так не может продолжаться вечно! Всякому везению рано или поздно приходит конец…
Ох, Крис, зачем, ну зачем ты пришел за мной? Лучше бы Гидеон убил меня сразу!
-Тихо, красавица! – почувствовав мое напряжение, шепчет Старейшина, а я с облегчением вздыхаю, ощущая у горла хорошо знакомый холод стали.
Кажется, Гидеон боится попасть под случайный удар, ведь, несмотря на все его Силы, он тоже не бессмертен. Вот и обезопасился – взял магический меч вместо красного дерева, ведь непокорный Феникс уже укрощен. Не обольщайся, командор. Я не так проста, как кажусь... Мне нужен один только шанс!
Лишь бы Крис сумел продержаться достаточно долго… Любовь моя, ты слышишь? Я приду! Найду способ – вырвусь, убью, умру ради тебя. Только держись…
А пока остается смотреть и ждать. Поворот, прыжок, удар... Неведомое танго схватки, что тебе навязали, с каждой минутой становится все более утомительным. Ты уже не успеваешь отражать все удары... Первая боль, первая кровь, и все-таки ты улучаешь момент, чтобы встретиться со мной взглядом. Вся квинтэссенция любви и ненависти сверкает в изумрудных глазах, на миг застилая взор – я не отдам тебя, любимая. Никогда, ни за что...

* * *

Уайет споткнулся на ровном месте, с удивлением замечая, что начинает засыпать... против своей воли... как будто он подпал под гипноз. Демоны - подчиненные поспешно отступили, видя, что с Повелителем творится что-то неладное.
«Черт... Что же это такое?»
Ноздри щекотал иллюзорный сладковатый аромат, хотя Уайет мог поклясться, что никакой магии в Тронном Зале нет и быть не может - себе дороже связываться с Властелином, да еще таким мелким сошкам... А тем временем этот запах внушал ему страх - непонятный, безотчетный. «Смерть. Смерть. Смерть».

Снова шепот безумной ночи.
Снова мрак непроглядной тьмы.
Где-то молния. Где-то грохочет.
Где-то там погибаем мы.
Стон. Глухие удары сердца.
По земле тонкой струйкой кровь.
Навсегда затихает скерцо.
Плачет скрипка. О нас. Про любовь.

Уайет потряс головой и почувствовал, что иллюзия развеивается.
«Что-то давно я Криса не видел...», - внезапно подумал он и пожал плечами - к чему бы эти мысли? Повелитель упорно отмахивался от своей интуиции, буквально вопящей: «Тревога!!!»
Решив для собственного успокоения проверить ментальную связь с братом, Уайет заперся в своем кабинете и встал у окна, погружаясь в себя.
Тишина...
Что за чертовщина?! Он же оставил Криса в спальне, уже здесь, во Дворце – досыпать... И вырвал буквально под пытками обещание не рисковать понапрасну собственной жизнью, сначала остыть, а потом уже обдумать месть предательнице. Выходит, эти невинные глаза врали?!
Тишина...
Нет, нет, Уайет не мог поверить, что этот влюбленный дурак может оборвать все концы, разорвать их невидимую, но такую прочную связь. Погоди, вот доберусь до тебя, братишка, ты у меня за все ответишь! Я припомню все грехи... Если только успею в очередной раз спасти тебя, Крис...
Выругавшись, Повелитель захлопнул окно, и сощурился – сейчас главное трезвый расчет, холодная логика. Куда мог отправиться этот неугомонный юнец? Конечно, к Бьянке, только... Уайет попытался успокоиться, сосредоточится на своих зачаточных способностях к ясновидению, попутно перебирая в голове факты, незначительные обрывки воспоминаний, эмоций, песен... Так, стоп! Перед глазами с ощутимым привкусом магии встала картинка – Крис, негромко поющий что-то о замке, в который поведет свою любимую. Вот оно!!! Интересно, где находится этот самый замок? Уайет моргнул – неужели его брат пел о развалинах на холме...
Впервые за долгие годы Повелитель молился, рассыпаясь чернильно-синими искрами, проникающими сквозь прозрачные стекла. Молился о том, чтобы его мир, похожий на хрупкий карточный домик, не разрушился... Уайет молился о Крисе.


* * *

Поле боя усеяно трупами Светлых, а ты, душа моя, все так же изящно парируешь любые удары, и в глазах твоих сверкает ненависть, благодаря который ты становишься неуязвимым, беспощадным. Кажется, это понимает и Гидеон, с чьих уст срывается бессильное проклятие:
- Дьявол, этот мальчишка одолел моих лучших воинов! Придется брать ситуацию в свои руки...
Легкий поворот запястья, и мои цепи надежно прикованы к стене. Я с трудом сдерживаю тоскливый стон – не вырваться, не сбежать... А Старейшина кошачьими шагами приближается к моему безумцу, даже не подозревающему о нависшей над ним опасности... Есть только один выход. Я закрываю глаза. Слишком рискованно, слишком больно... В голове всплывает старинное ритуальное заклинание вызова. Им Фениксы пользовались испокон веков – в самых крайних случаях, превращая объект в огонь, проникающий сквозь Землю... Это даже не магия, чистая стихия Пламени, так что зачарованные цепи ей не помеха. Сложное, рискованное заклятье, но без Лео не обойтись... Только он способен остановить Гидеона – тоже Старейшину, в прошлом, своего собрата по оружию и борца за правое дело. Холодная улыбка застывает на моих губах, я медленно вхожу в транс, ресницы прикрывают вспыхнувшие пламенем зрачки. Секунды текут медленно, словно в густой, вязкий мед – одна, другая, третья... Кончики пальцев искрят, и неожиданно на темных каменных стенах вспыхивают языки пламени, в феерической пляске сплетаясь в фигуру светловолосого мужчины.
-Бьянка?!
Мне хочется танцевать, летать от счастья – получилось, получилось! Но некогда объяснять свои действия – ошарашенный Гидеон застывает на месте. Он явно не ожидал такой прыти от окольцованной девчонки… Пульс начинает бешено стучать в висках – предвестники беды, словно грозовые тучи, черные вороны, окружают нас, сгущаются над головой.
-Некогда, Лео! – подталкиваю ногой меч, выпавший из руки ныне мертвого воина. – Нужно спешить. Гидеон не тот, за кого мы все его принимали. Он хочет не обратить Криса, а просто...
-Убить? – издевательский голос с отчетливыми нотками жестокости раздается совсем близко. Я вздрагиваю всем телом. - Это был хороший ход – притащить сюда любящего отца, которому Кристофер позволил сбежать из подземелий Повелителя. Вот только я вижу в этом поступке вовсе не сыновью любовь или стремление к добрым делам, а всего лишь позорную слабость! И Лео мне не помеха... Мой меч пронзит сердце Черного Принца, и никто не посмеет остановить меня!
Взмах руки – и между Старейшинами огненной стеной вырастает силовое поле. Гидеон подготовился на славу – через такое не перенесешься, а чтобы разбить его даже Лео понадобится время. Время, которого у нас нет! Я начинаю биться в своих цепях, как сумасшедшая, понимая, что со стороны похожа на муху, запутавшуюся в липкой паутине. А Гидеон отходит, растворяется под покровом невидимости, подкрадываясь к ослепленному яростью, ничего не видящему вокруг Крису – он хочет подло ударить в спину... Времени нет, времени нет, времени нет, все исправить, стучит в висках, но вместо этого из горла вырывается стон:
-Проклятье, Лео, хватит попусту переводить молнии, освободи же меня! Выпусти, тут каждая секунда на счету... Огонь мне не помеха!
По крайней мере, я так надеюсь… Но, кажется, все напрасно! Бедный Лео, он старается, делает все, что может – но ни перемещение, ни заклинания не помогают. Магия цепей Гидеона нерушима. А ты, любовь моя, уже выдыхаешься, повергая последних противников, ты считаешь себя победителем, а зря... Я словно вижу, как на губах Гидеона играет зловещая улыбка, он уже заносит свой мерцающий магией меч и...
- Убей меня, Лео!!!
Старейшина меняется в лице, ему не понять, на какие жертвы я готова пойти ради тебя, сердце мое... Потом в зеро-зеленых, совсем, как у Повелителя глазах, проступает надежда – он, наконец, вспоминает, КТО перед ним. Я опускаю веки. Успею ли?.. В любом случае – прощай жизнь моя... Опять. Снова и снова. И так – без конца…
Удар, ослепительная боль, темнота... Облачко серого пепла витает по залу, медленно, слишком медленно воплощаясь в безумную Феникс, готовую пожертвовать собой, и не один раз. Успею ли? Ледяной Клинок танцует вальс смерти, ты постоянно в движении, Гидеон еще не ударил – он не хочет, чтобы ты увернулся в последний момент. Больно, больно, больно... Феникс, восставший из пепла – дар это или проклятье? Но ради тебя я умру сотни раз, Крис, любимый...
Клинок Старейшины вспыхивает в последний раз, уже нескрытый невидимостью, и ты, почувствовав опасность, делаешь разворот на сто восемьдесят градусов. Острие меча направлено прямо в твое пылкое сердце, любовь моя, но во взгляде только безнадежность и тающий мятный лед – ты так устал... Ты не станешь больше сопротивляться, не так ли? Гидеон словно гипнотизирует тебя, но... Секунды превращаются в часы. Бросок. На последнем вздохе. Всем телом, словно размывшимся вдруг в полете. Закрыть, спасти, отвести смерть… Это уже не прыжок, но еще не телепортация… Ужас в широко распахнутых зеленых глазах… И боль во сто крат сильней, чем должна быть... Может, он ударил тем самым клинком из красного дерева? Нет, я же видела, видела серебристый высверк стали… Но почему же я не спешу воскреснуть, обессилено упав на руки Черному Принцу, в глазах которого впервые за несколько лет вновь стоят слезы?..

Как трудно это понять,
Но ты опять опоздал.
Огня теперь не унять,
Он снова меж нами стал.
Как близко твоя душа,
Я знала, что ты придешь.
По горьким листьям шурша,
Слезами капает дождь…

Соленая влага на губах возвращает меня к жизни. Крис, милый, не плачь, похоже, умирать я пока что не собираюсь… Смешно, но, кажется, я задержалась в мире живых потому, что эта рана оказалась для меня не смертельна. Вся магия, собранная в мече Гидеона, была рассчитана на Криса, его ауру, его Силу, и не высвободилась, когда клинок вошел в бок какому-то там надоедливому Фениксу. А если ранение не смертельно, значит, мне остается лишь тихонько лежать в объятиях любимого, истекая кровью и не в силах вмешаться… Проклятье! И даже снова убить я себя не могу – из всего оружия рядом только неподъемный Ледяной Клинок да проклятый кинжал из красного дерева, оброненный Гидеоном…
Впрочем, в настоящий момент мое вмешательство, кажется, и не требуется. У обессиленного, израненного Криса нашелся другой защитник… Пытаюсь повернуть голову. Больно. Веки наливаются свинцом, но я все равно смотрю на двух мужчин, застывших друг против друга посреди разрушенной залы. Старейшины. Равные по силе, гордые, смелые... Только в глазах одного горит лютая ненависть ко всему миру и жажда власти, а во взгляде другого – лишь ровный огонь нерассуждающей отцовской любви к сыну, сбившемуся с пути...
-Ты обещал спасти его...
-Только смерть очистит...
-Никогда! Спасти – обратить, но не убить...
-Всю вашу породу надо выжечь каленым железом...
-Тогда начни с меня...
Воздух мерцает от жара, рассекаемый десятками молний, плавится камень, дрожат рухнувшие века назад древние стены. В этой схватке не будет проигравших, равно как и победителей. Здесь властвует только смерть... Вот только чья же все-таки? Гидеона, что уже чувствует ее дыхание за своим плечом?... Или…
-Я... отомщу! – хрипит мятежный Старейшина, швыряя последний гигантский пульсар, созданный из остатков его грандиозной силы, но не в победителя. Нет... В Криса, вступившего в одну и ту же реку дважды… Любовь моя, ну зачем ты опять повернулся спиной к врагу?! Феникс не может вечно восставать из пепла и умирать вместо тебя...

* * *
Белый снег, такой чистый и светлый, падал с остатков рухнувшего потолка, укрывая хрупким саваном мертвые тела. Такая невероятная нежность... Снежинки таяли на лице Повелителя Тьмы, стоявшего посреди этого хаоса и нервно сжимающего Экскалибур в тонких, сильных пальцах. Это не слезы, это просто снег... Сердце превратилось осколок льда, когда он увидел окровавленное тело брата, распростертое на полу, а над ним с мечом в руке застыл его собственный отец. Кровь невинно убиенного сына еще не засохла на лезвии... С губ Уайета сорвалось глухое рычание. Ненависть черной, удушливой волной поднялась из глубин его существа, грозя навеки похоронить остатки добра, быть может, пока живущие где-то в душе Повелителя.
-Сын?! – Лео, ощутив присутствие чужого, обернулся.
Его прожигал взгляд старшего сына – глаза, холодные, будто серые осколки гранита, заставляли чувствовать себя неуютно. Словно под прицелом.
-Нет, – Уайет говорил медленно, словно выталкивая из себя слова. – Ты ошибся. Не сын… Повелитель Тьмы!
-Но...
-Ты ответишь за содеянное! - почему сердце тоскливо сжимается? Ты, неуязвимый Повелитель, неужели тебе будет не хватать отца? Отца, что способен убить собственного сына за то, что тот переступил грань и встал на сторону Тьмы. - Я отомщу за Криса!!!
Один удар. Всего один удар – и конец бессмысленным разговорам. Удар, от которого не воскреснет даже Старейшина. Экскалибур и Повелитель жаждут крови... Лео даже не вскрикнул. Вот только почему в его глазах отразились непонимание, тоска, покорность судьбе?...
-Ты совершил самую большую ошибку в своей жизни, сынок...
Повелитель застыл, словно ледяная статуя, каменное изваяние – единственный живой посреди царства смерти. Он снова потерял всех, кого любил...
«Зачем мне этот мир, если в нем не будет тебя?!!!»
Тихий стон вывел его из оцепенения. Уайет вздрогнул, моргнул... Крис?! Его брат еще жив?!!!
-Вот я дурак... – простонал он, опускаясь на колени и принимаясь за лечение, благо у Криса еще осталась энергия для самоисцеления. – Идиот, иначе не скажешь. Вместо того чтобы проверить, жив ты или нет, я поверил своим глазам... Действительно, поспешишь – людей насмешишь.
-Что? – Крис с трудом приподнялся, оглядываясь вокруг.
Уайет ласково улыбнулся, борясь с желанием обнять вновь обретенного брата, взъерошить вихры этого непокорного мальчишки... Не сейчас.
-Когда я увидел тебя, лежащего в луже крови, и Лео с мечом наперевес, я будто сошел с ума... Я не подумал, что ты мог выжить после такого удара и… Впрочем, я все равно отомстил бы ему за одну только попытку убить тебя!
- Попытку убить меня?!! Что за бред, Уайет!! – Крис вскочил на ноги и так сверкнул глазами, что грозный Повелитель невольно попятился. – Меня ударил в спину Гидеон, а Лео наоборот, сражался ЗА меня!!!
- Господи... – Уапйет пошатнулся. Действительно ошибка, какая ошибка..., – А Бьянка? – он опустил взгляд на неподвижную Феникс, лежащую в луже собственной крови.
Все заледенело в душе Черного Принца. «Ты больше не убьешь тех, кого я люблю, брат… Никогда».
-Не видишь? Она умерла! – Крис злобно пнул ногой запачканный кровью кинжал из красного дерева. Уайет поднял его, осторожно провел пальцем по резному лезвию.
-Прости меня...
Черный Принц присел на корточки и положил голову любимой к себе на колени, избегая молящего о прощении взгляда Повелителя. Глотая слезы, он бережно, с мучительной нежностью гладил волосы, отливающие пламенем, что породило Феникса, но когда теплая капля упала на бледную фарфоровую кожу, ресницы девушки чуть заметно дрогнули. Крис заметил и затаил дыхание – все-таки жива...
-Прости меня... – снова голос Уайета, почти умоляющий, заклинающий, но он молчит. Сейчас не время для слов.

Я уже простил тебя, брат... Я вижу твое страдание, твое раскаяние, и знаю, что ты просто запутался в себе, заплутал в хитроумном переплетении дорожек Света и Тьмы... Спасибо тебе за все, Уайет. И за твои жестокие уроки в прошлом, и за твою искреннюю братскую любовь здесь и сейчас. Я отплачу тебе той же монетой – я спасу тебя от самого себя, сохраню твою душу для Добра...

* * *

В Сан-Франциско тоже шел снег. Но он уже не казался мне белым пеплом, укрывающим мертвый город могильным саваном вечного льда. Солнечный свет впервые за долгое время пробивался сквозь черные тучи, дробясь за сотни маленьких лучиков, золотящих стекла в уцелевших домах, играющих бликами на безмятежной глади залива… огненным ореолом вспыхивающих на твоих непривычно коротких волосах.
Ты держишь меня под локоть, не то, что бы помогая идти, но, готовясь в любой момент подхватить, если вдруг подведут ноги. Впрочем, к чему лукавить – разве дело в этом? Прикосновение, взгляд, дыхании на щеке… Бесценный дар одного твоего присутствия. Мы не виделись целую вечность, пока я выздоравливала от ран в тайном убежище Клана, но сейчас мне достаточно лишь мимолетного взгляда, чтобы понять – все изменилось. ТЫ изменился, любовь моя… И дело даже не в новой прическе или спортивном костюме, сменившем привычные черно-алые одежды. И не в отсутствие Ледяного Клинка на бедре, хотя без него ты, кажется, до сих пор чувствуешь себя голым…
-Он больше мне не нужен, - улыбаешься ты, поймав мой взгляд, и в глазах цвета полыни играют незнакомые мне теплые золотые искры, - Ледяной Клинок для Черного Принца, а я больше ни тот, ни другой.
-Но ведь это не меч сделал тебя… тем, кем ты был? – спрашиваю я, осторожно опускаясь на каменную скамью в маленьком мраморном портике, одном из немногих мест в Сан-Франциско, переживших гнев Уайета… пока переживших.
Ты садишься рядом и поднимаешь голову, глядя, как кружатся в небе белые хлопья снега:
-И он тоже. Что бы там ни говорили, волшебные клинки влияют на своих хозяев. Экскалибур, огненный меч, дал Уайету его неистребимую, безумную ярость, а Ледяной Клинок… нет, это не он превратил меня в убийцу, но во многом благодаря нему мое сердце так надолго сковал вечный холод. Теперь этому пришел конец…
Ты берешь меня за руки и смотришь в глаза, и я, наконец, понимаю, что изменилось – растаял мятный лед, сменившись теплом и лаской морских вод, пронизанных лучами восходящего солнца. Ушли застарелая боль, отчаяние и страх одиночества… навсегда. На твоем лице надежда, в душе Свет, а в сердце - любовь. Ты не умеешь облечь чувства в слова… пока не умеешь. Но я научу тебя любовь моя…не стесняться своих чувств, не прятать любовь, живущую в каждом вздохе и каждом взгляде.
…Теперь мы вместе, огонь и лед, вопреки всем законам мироздания ставшие единым целым, а значит, для нас нет ничего невозможного. И если, чтобы быть вдвоем, нам нужен другой, новый мир, то мы создадим его… так или иначе.

Любовь не знает слова «нет».
Пусть будет против целый свет,
Пусть разрывается душа,
Любовь не отступает ни на шаг.
Любовь не знает слова «нет».
Но подари ей целый свет,
Ей будет мало и тогда.
Любовь не знает слова «да»...



2006-2007